Суть алкоголизма

Глава первая. Вначале было мало

И редко. Собственно, употребление алкоголя начинается не как проблема: пьешь смотря что, смотря где, смотря когда, смотря с кем, смотря сколько. Все под контролем, ты – хозяин в своей голове и в своей жизни.

Спирт — это растворитель жиров. Клеточная мембрана состоит из липидов, что по сути те же жиры (с одного конца молекулы). Функции клетки, и в том числе ее возбуждение, регулируются через мембрану.

Что при этом происходит в мозге? Спирт немного растворяет эту мембрану, и нейроны мозга начинают хаотически возбуждаться. В первую очередь — те в коре, которые были подторможены. Поэтому у одних людей растормаживается веселье, у других агрессия и т.д. По нервным клеткам передаются несколько иные сигналы, у тебя эйфория, все зашибись, немного речь не такая, координация нарушена, — а так все нормально. Казалось бы. Ан нет.

Глава вторая. Потом стало больше

Но дело не только в том, что этанол растворяется в мембранах нейронов. Отношения между этанолом и мозгом гораздо более интересные, более интимные, и сейчас вы поймете кто кого имеет и сколь похабно. Этанол способен вмешиваться в конкретные нейрохимические процессы. Я говорю о вещах, которые принято обзывать ГАМКом, бета–эндорфином, дофамином, серотонином, норадреналином, ацетилхолином, нейропептидом Y, а также о мозговых структурах, в которых конкретное вещество (например, дофамин) занято конкретным делом.

Дофамин, вообще, интересный тип. Дофамин реализует процессы мотивации, эмоциональные реакции, чувство желания (wanting) и удовольствия (liking), двигательную активность – вся «видимая» психика, выходит, работает на дофамине.

Этанол способен малость стимулировать дофаминовую передачу, и тогда жизнь кажется лучше. Но мозг устроен так: нейроны, имеющие отношение к дофамину, при знакомстве с этанолом меняют свою «жизненную позицию». Не потому что они глупые и не из–за того, что они — гнусные ренегаты: подсистема wanting работает по принципу выделения фигуры на фоне. Удовольствие от этанола заметно выступает на фоне остальных удовольствий, вот и все. Вышеобозначенные нейроны как бы объединяются в нейросистему, (это показали Робинсон и Бэрридж, здесь их теорию в очень упрощенном виде я как раз и привожу), сенситизированную к влечению.

Глава третья. Ну и что?

Но ведь это ничего не значит! Я не алкоголик! Хочу – пью, не хочу – не пью! Нет, ну а как не пить в дни рождения, в Новый год? Это может быть деловая встреча! У меня пьют все друзья – я же не белая ворона! Я читал, что алкоголь в малых дозах полезен! И, вообще, это мое личное дело, идите нафиг со своими советами! – эти и другие алкогольные установки появляются в самом начале, еще тогда, когда отношения с алкоголем нельзя называть зависимостью.

Однако наркологи подчеркивают, что между нормой и алкоголизмом есть промежуточный этап, преалкоголизм, донозологическое злоупотребление, — именно тогда формируется СИР (синдром измененной реактивности), когда мозгу нужны несколько иные дозы этанола, — отличный фундамент, на котором строится, собственно, алкогольная зависимость.

Глава четвертая. Я справлюсь, отстаньте от меня

Ну конечно же ты справишься! Да–да. Да. Первая стадия алкогольной зависимости крайне редко осознается как проблема. Обилие алкогольных установок (см. выше) заслоняет проблему, причем это не глупость нашей многострадальной психики, а метод ее защиты от самой себя, — вот оно, блеск и нищета Внутреннего мира.

Алкогольная зависимость, вообще, это комбинация трех признаков: измененная выносливость, патологическое влечение и абстинентный синдром. На первой стадии начинается резкое усиление влечения к опьянению: в недрах мозга подсистемы wanting и liking продуктивно взаимодействуют с этанолом, его употребление становится довольно важным мотивом поведения, остальные мотивы начинают оттесняться, хотя все еще значимы. Ты продолжаешь работать, учиться, жизнь вроде бы заметно не изменилась, тревожиться не о чем, ага, конечно, да.

Глава пятая. Больше не буду

Все восхитительное разнообразие проблем, связанных с алкоголем, может не осознаваться тобой. Или осознаваться, но не полностью, искаженно, — я не знаю. Чаще всего к нам, наркологам, приходят пациенты со второй стадией зависимости, при которой имеет место весь фарш (утрата количественного и ситуационного контроля, патологическое влечение, высокая толерантность), а также абстинентный синдром, суть которого сводится к одному: как только перестаешь пить, становится фигово (психологически и/или физически, кому как повезет).

Если отыщешь у себя толику здравого смысла и храбрости признать, что проблема есть, что нужно немедленно заниматься этим, — все получится. Я говорю о том, что есть определенный процент людей, дезактуализировавших проблему с алкоголем на второй стадии. Похоже, мозг имеет имманентную способность контролировать себя на 100% при разных типах внутреннего разлада.

О том, что ДЕЙСТВИТЕЛЬНО может предложить современная наркология, да будет отдельный пост, ибо это слишком емкая тема.

Глава шестая. Третья стадия алкоголизма

Не думаю, что у кого–то из читающих есть. Нет, если ты, злоупотребляешь лет уже 15, забывчив, неряшлив, бестолков, пьянеешь от одной рюмки, страдаешь эпилепсией, печень ни к черту, семьи нет, не смог прочитать эти слова, и эти тоже, и вот эти тоже, а вот эти прочитал, но забыл, — то у меня для тебя нехорошая квартира, политики воруют, все достали что, сука, запутался?

Глава седьмая

На самом деле уже третий день пишу эту фигню и не знаю зачем. Факты, известные наркологии, токсикологии и нейробиологии, изложил в упрощенном и намеренно искаженном виде, всего слишком дофига и год от года все усложняется. Есть подозрения, что алкогольная зависимость реализуется не только по дофаминовому механизму (налтрексон, например, типичный антогонист опиоидных рецепторов, в ряде случаев снимает тягу: казалось бы, причем тут героин?).

Есть публикации о том, что НАКОНЕЦ раскрыт специфический механизм действия этанола на мозг через GIRK–каналы. Фиг знает. Я пытался красной нитью протянуть через пост мысль о том, чтомного лет алкоголь не осознается как проблема – в этом заключается одна из мощнейших опасностей алкоголизма.

Причем, заметьте, я не написал о том, что в алкогольных напитках есть ряд веществ, токсичней этанола. Не остановился и на прямом повреждающем действии этанола и его основного метаболита на клетки мозга, не написал таких обворожительных словосочетаний, как алкогольная энцефалопатия, алкогольная деградация личности, алкогольный делирий, синдром Гайе–Вернике, корсаковский психоз… — не распыляй свое внимание на словесные джунгли фактов и размышлений.

Если не пьешь – не пей.
Если пьешь мало – не пей.
Если пьешь много – не пей.
Если страдаешь алкоголизмом – лечись и не пей.
Если тебе подумалось, что я – зануда, и ты пошел, налил и немедленно выпил, то, да, я зануда. А ты?